рассказ о людях на улицах.

когда мне нужно дойти до магазина, офиса или гостей или вокзала или, там, храма культуры, просто до метро, чтобы купить карточку, до кафе, до лавки, где продают велосипедные запчасти, или до компьютерного центра, я рискую потерять душевное равновесие. вот так вот просто.

выхожу на улицу из дома, радуюсь жизни но стоит мне увидеть отстой, я тут же выхожу из себя. люди, которые ходят по улице нервируют меня. не все, конечно, в основном мне плевать на них, а им на меня. точнее, меня пугает то, что они ходят мимо, о чем-то думают, смотрят, их зрачки постоянно движутся, как мои, и поглощают визуальную информацию, уши у них тоже есть и рот и другие органы. им тоже бывает противно. у каждого свои заботы, у кого-то есть чувство юмора, у кого-то его нет, кто-то спешит в туалет, кто-то жалеет, что не взял с собой носовой платок. бывают уроды, бывают просто забитые и, вроде бы каждому надо чтобы его уважали.

наступил обычный зимний день и оказалось, что в моем холодильнике чисто и просторно, поэтому по дороге домой я подхожу к ларьку и встою в очередь. мимо идет какая-то толстая и некрасивая тетка с авоськами. идет по бетонной плите, переваливаясь с ноги наногу. на ней нелепые сапоги и синтипоновое польто. эта кривая плита, которую не доделали рабочие, с дырками и досками лежит в основании дома, на нее корабкаются люди, бьют о нее бутылки и блюют там же. тетка проходит мимо и вдруг спотыкается и я вижу как ее тяжелое тело беспомощно падает на грубую и холодную поверхность так, буд-то она не шла, а бежала. она шумно растянулась вдоль очереди за овощами и стала шевелится на земле. кто-то молча повернул голову и посмотрел на нее, сверху вниз, кто-то сделал вид, что ничего не случилось.

падал снег. я следил за ней еще до того, как она упала и думал, что с случится через пять минут и оцепенел от красоты зрелища. я пытался сдвинуться с места, но не мог и клял себя за это. пока я тормозил, отделился какой-то седой чувак с бородой и в очках и помог ей. я не выдержал и от стыда чуть не бегом ушел прочь. пока я шел, думал, что каждый из нас может упасть и, в общем-то не факт, что жертва безолаберности строителей помогла бы кому-то из нас, будь она рядом. скорее наоборот. в ней не было старческого обояния, она не была милой теткой, которой хотелось помочь, она была из тех, что в толпе освобождают себе путь локтями. но так ли это важно? возможно, когда она была молода, она плевала на старость а теперь стала неуклюжей и все плюют на нее. но важно ли это?

я пошел в метро, достал карточку. у турникета ко мне пристал какой-то тип и начал быстро и непрерывно повторять одну и туже фразу, смысл которой я никак не мог разобрать. я хотел ему помочь, но не понимал чего этот дебил хочет. тогда я громко послал его на хуй, сказал что у меня ничего нет и я не понимаю что он пытается мне сказать и быстро нырнул под землю.

эскалатор медленно вез меня по белому ярко освещенному тунелю. как всегда, я смотрел в потолок и на лампы, потому что больше не на что. подземка - это такой вид транспорта, где в каждой электричке есть свои нищие. они едут на своих инвалидных калясках мимо непроницаемых лиц и детей повторяя заученную фразу. меня начинает трясти, я выхожу на воздух, иду вдоль невского до перекрестка, достаю пистолет и стреляю в голову старухе, которая стоит тут же на четвереньках, и мотает головой над картонкой с мелочью. не заметив, что умерла, она грузно завалилась на бок. окружающие шарахнулись в стороны. они бегут прочь, потому что думают, что я маньяк. один мужик выбежал на дорогу и его сбила машина. "это не так, я не убийца, я, как и вы, съел на завтрак яичницу" но я вижу жирного мена в длинном зеленом польто и стреляю в его толстый живот. тут же овдовела его жена, которая в этот момет слушает филипа киркорова и ни о чем не подозревает.

зато, о смерти ее мужа напишут в газетах, а ее покажут по телевизору. теперь я навожу бесполезный пистолет на какого-нибудь представителя золотой молодежи или даже двух, парня и девушку, которые идут на вечеринку в клуб "метро" и, стоя на месте по моему приказу, в тупом животном страхе они думают только о том, чтобы не разозлить меня, чтобы я пощадил их, буд-то я распоряжаюсь их жизнями, буд-то я опасный маньяк. но я не буду спускать их с мушки потому что мне просто интересно смотреть в их испуганные глаза. им невдомек, что я знаю больше чем они, что у меня есть работа, девушка и даже родные, что я читаю интеллектуальную литературу, что я ненавижу войну, и насилие. поэтому мне станет смешно на них смотреть и, продолжая держать их на прицеле, я буду улыбаться.

вот так, в одночасье мой социальный статус меняется и два убийства становятся осмысленными, они достойны осуждения и восхищения одновременно. я стою на полупустом окровавленном тратуаре, скоро приедут менты, я обязательно убью одного или двух, если получится, а потом убьют меня, конечно, и тогда я подумаю, как это странно, что обычно людям легче привыкнуть к смерти, если она постепенна или незаметна, чем просто взять и убить всех, кто им мешает. я посмотрю на мертвые тела, одно из них быстро завернут и увезут куда подальше, с глаз долой, а другие будут отпевать в церкви. мое - что с ним сделают - не знаю.

начнется расследование этого инцидента, будут допрашивать всех моих родственников и знакомых и даже выяснят, что перед тем как совершить злодеяние я написал об этом в журнал. начнутся домыслы, мол, журнал сатанистский, там одни отбросы собрались и начнут грузить людей информацией о сатанизме, мол, все ясно - сатанисты - дело закрыто. все эти спецвыпуски и газетные статьи будут поглощать люди, которые считают, что верят в Бога, уважают христианство и, особенно, православие. они ходят мимо лежащих тел, и стоят на позиции "каждый сам за себя" и не убивают своих врагов только потому, что сядут за это в тюрьму.

в тот же день, тетка, которая упала на улице, наорала на своего подчиненного, молодого парня. вечером, он пришел домой и умер.

такие люди ходят по улицам, магазинам, покупают колбасу и хлеб, смотрят телевизионные шоу и говорят своим детям что им нельзя делать а что они делать должны, чтобы родителям не было за них стыдно. у них есть свои мнимые идеалы, они боятся, когда наезжают на общественную мораль, особенно христианство, как огня боятся сатанистов, хотя сами отличаются от них лишь тем, что никогда не признают отсутствия различий. все что им нужно - спокойно дожить до немощной старости, которая не принесет им мудрость, а превратит их в нечто слюнявое и бесполезное, что за всю свою бестолковую жизнь, так ничему и не научилось. им нужно, чтобы никто их не трогал. я где-то слышал, что они имеют на это право. в таком случае, это все, что они имеют.

tender soil.